Рубрика: Святой благоверный князь Александр Невский

Крестный ход 12 сентября по Невскому проспект — о смысле этого праздничного шествия рассказывают его организаторы и участники.

Епископ Кронштадтский Назарий, викарий Санкт-Петербургской епархии, наместник Свято-Троицкой Александро-Невской лавры:

Идея возобновить крестный ход родилась в преддверии празднования 300-летия Свято-Троицкой Александро-Невской лавры в 2013 году. Я тогда подумал: какое мероприятие подошло бы столь круглой дате? Чтобы, с одной стороны, оно коренилось в истории, а с другой — было заметным. Тогда я и подумал о крестном ходе. Представил план митрополиту Владимиру. Он не стал возражать, лишь заметил, что нужно будет перекрывать движение по Невскому проспекту. Мы всё равно решили попробовать, на совещании в Смольном нашу заявку поддержал губернатор. Городские власти сильно помогали нам с организацией крестного хода. Всё прошло замечательно. Мы не получили нареканий ни от прохожих, ни от автомобилистов. Да и перекрывали проспект ненадолго — меньше чем на час.

Слава Богу, в этом году крестный ход пройдет уже в четвертый раз в новейшей истории России. Конечно, до восстановления исторического облика крестного хода еще далеко. До революции в праздничном шествии участвовало государство, играл военный оркестр. В наше время всё, конечно, скромнее. Мне кажется, что праздник должен стать общегосударственным: раньше в нем принимали участие августейшие особы. Понятно, что сейчас царя в России нет, но светские власти городского уровня вполне могут присоединиться к верующим. В прошлом году, кстати, с нами шли чиновники и руководители Законодательного собрания, а губернатор встречал крестный ход на площади Александра Невского. И это хорошо. Почему нет? Крестный ход — не только сугубо богослужебное действо, пусть в нем участвуют люди нецерковные, но чтящие традицию. Ко всему прочему, это прекрасная возможность посмотреть на Невский не с тротуара, а с проезжей части. По-моему, в этом как раз специфика нашего крестного хода — он принимает в свои ряды всех людей, которым это интересно. «Крестный ход — это настоящая силища», — сказала одна участница крестного хода из Витебска в Смоленск. Мне такое определение очень нравится: действительно, силища. Верующие еще остались в нашем городе, и их немало.

Борис Сергуненков, председатель Правления Санкт-Петербургского отделения Александро-Невского братства:

Наши братчики помогали в проведении крестного хода. В 2013 году они замыкали колонну верующих, раздавали иконки перед началом шествия, помогали в организации и построении шествия. Хоругвеносцы шли с братскими хоругвями, сшитыми в швейной мастерской Александро-Невской лавры. По нашим оценкам, в 2013 году пришло более 80 тысяч человек, а в 2015 году — более 100 тысяч. Важно, что крестный ход в честь перенесения мощей Александра Невского — не просто инициатива наших дней, что он укоренен в традиции Русской Церкви и Российского государства. Почитайте воспоминания и свидетельства людей, принимавших участие в этом торжестве до революции! Даже императоры шли вместе с верующими.

Для нашего братства участие в этом крестном ходе особенно символично, так как он посвящен покровителю братства — святому благоверному князю Александру Невскому. День рождения братства — 1 февраля 1918 года, в этот день был злодейски убит священномученик протоиерей Петр Скипетров. После его мученической кончины в Петрограде состоялся полумиллионный крестный ход по Невскому проспекту в защиту Александро-Невской лавры, оказавшейся под угрозой закрытия и разорения. Это событие, конечно, никак не было связано с празднованием перенесения мощей святого праведного князя, о котором мы сейчас говорим. Но любой крестный ход — это утверждение истины.

Раньше Александров день (так раньше называли этот праздник) был общероссийским праздником, а крестный ход — общенациональным событием. Считаю, что так должно быть и в наши дни. Православные обращались с инициативой сделать 12 сентября выходным днем. Думаю, что когда-нибудь это должно произойти.

Тогда участников будет еще больше — потому что сейчас кто-то не может отпроситься с работы или взять с собой детей, потому что формально нельзя пропускать уроки в школе. Мы до сих пор живем под декретом об отделении Церкви от государства. И всё равно людей каждый год приходит очень много. Они едут со всей страны: от Калининграда до Владивостока. Но вот на что стоит, по-моему, обратить внимание: не все до конца осознают, что такое крестный ход, в чем его смысл. Когда я впервые присутствовал на крестном ходе в Греции, где церковные традиции не прерывались, чувствовалось, что люди понимают: центр всего — это поклонение Богу через святыню, через икону. И в нашем случае мы поклоняемся святыням: мощам святого князя Александра Невского, Казанской иконе Божией Матери и другим. Не будем забывать, что крестный ход — лишь важная часть большого праздника, ведь и раньше празднование Александрова дня начиналось с Литургии, а завершалось народными гуляниями.

Алексей Дементьев, главный редактор газеты «Петербургский дневник»:

Я участвую в крестном ходе в честь перенесения мощей святого Александра Невского с 2013 года, вместе со своей семьей. В этом году собираемся пойти в третий раз. Лично я делаю это потому, что для меня это отличная возможность совместить профессиональный интерес с личным (параллельно снимаем видео для «Петербургского дневника»).

Кроме того, это событие производит колоссальное впечатление. Первый же год доказал, что у петербуржцев есть чувство единения, уважения к своему небесному покровителю. Событие объединяет город своей позитивной энергией. Каждый его участник во время шествия может осознать, насколько велик Петербург, насколько он несгибаем и непоколебим. При этом мое отношение к тому, что Церковь выступает в роли организатора и ведущего, — исключительно положительное. Я уверен, что это не демонстрация чьих-то личных амбиций и взглядов.

Важно также не сравнивать крестный ход с другими событиями, например с парадом 9 Мая. Этим мы сами же нанесем удар по своим духовным ценностям. Именно на таких сравнениях и поисках различий зарабатывают те, кто хочет нас расколоть. Всегда найдутся те, кто, сопоставляя два этих события, найдет некие противоречия в обществе.

Единственное, чего, как мне кажется, не хватает, — разъяснительных листовок, которые бы раздавали прохожим. На улицах в это время много туристов, им нужно не просто показать, но и разъяснить, что происходит.

А если говорить о тех, кто против таких мероприятий… Если в крестном ходе принимает участие более 100 тысяч положительно настроенных людей, то какие могут быть аргументы против? Это же возрожденная петербургская традиция. Так можно и полуденный выстрел из пушки отменить — наверное, он тоже может кому-то не нравиться.

Журнал «Вода живая»

Всякий раз, когда обращаешься к образу святого князя Александра Невского, встречаешь подробности, которых не замечал раньше. 300-летний юбилей Александро-Невской Лавры в Санкт-Петербурге дает новый повод размышлять о нем и об истоках почитания благоверных князей в русской истории.

Князь Александр Ярославич родом из эпической эпохи. В ней так много переплелось с былинным и святостью, что памятники Древней Руси до монголов и псковско-новгородской жизни XIII века играют роль почти универсальных реминисценций, подобных гомеровским и эсхиловским. Фонд нашей глубинной культурной памяти…

Поразительно, сколько исторических линий сошлись вместе! Дед Александра — один из героев «Слова о полку Игореве». Сказитель пишет, что Всеволодово войско «Волгу может веслами расплескать, а Дон шеломами вычерпать». Младший сын Александра, святой Даниил, строит Москву, превращая ее из рядового удела в стольный град. Преподобная Евфросинья Суздальская, благоверный князь Феодор — ближайшая родня, святитель Симон Суздальский — наставник будущего прославленного воителя. Феодоровская икона Божией Матери — это фамильный образ Ярославичей, который затем перейдет к Романовым. Спустя столетие после кончины князя потомок, святой Дмитрий Донской, поведет Русь на Куликово поле.

В повествовании о подвигах отчетливы мотивы богатырских сказаний. При Ледовом побоище, как говорит жизнеописатель, слышен звук, как при землетрясении, или как будто лед озера двинулся, «и не бъ видъти леду, покры бо ся кровию». Шестеро удальцов в Невском сражении: Гаврило Олексич, Сбыслав Якунович, Яков Полочанин, Меша Новгородец, Сава и Ратмир — совершают подвиги, напоминающие «Песнь о Роланде» и доблесть Милоша Обилича. И сам князь в гуще сражения «возложи» шведскому предводителю Биргеру «печать на лице острым своим копием».

Героический панегирик и плач — два характерных признака эпоса. Но образ не скруглен и не идеализирован. Александр Ярославич стоит как бы на переходе от легенд к исторической достоверности. О многих святых Древней Руси имеются общие, отрывочные сведения; имена некоторых историки с трудом идентифицируют в летописях. Святой благоверный князь Александр являет счастливое исключение. И посмертная «Повесть о житии и о храбрости благоверного и великого князя Александра», и летописные упоминания формируют довольно полное описание и еще раз показывают его неординарность и тот интерес, который вызывала фигура его у современников.

Агиография святого князя Александра исполнена остроты. Нынешнему сознанию сложно понять, как может стать святым человек, который большую часть жизни воевал, казнил, карал, действовал в союзе с татарами против своего брата Андрея, широко использовал ухищрения дипломатии. Святой Александр Невский — не монах, посвятивший жизнь служению Христу, не праведник и не мученик-страстотерпец, как святые князья Глеб и Борис, Андрей Боголюбский. Природа широкого почитания его по сей день вызывает горячие споры, ибо, по мнению скептиков, так проявляют себя причины, внешние по отношению к христианству и Церкви, — растущий и укрепляющийся российский имперский миф.

Иван Греков. Середина 18 века. Великий князь Александр Невский и князь Феодор (с видом Александро-Невской лавры).

Князя Александра в самом деле можно назвать государственным святым. Дмитрий Донской обретает его мощи, Иван Грозный совершает прославление, Петр Великий делает благоверного князя Александра патроном Санкт-Петербурга и переносит ковчег со святыней из Владимира в новую столицу на Неве, в специально устроенный одноименный монастырь. В XIX веке три императора России носят имя Александр в честь своего славного предшественника. Всенародный подъем в войне с Наполеоном усиливает интерес к исторической героике, по всей стране освящается множество храмов в честь святого благоверного Александра. Ему посвящается северный придел храма Христа Спасителя, изображение шлема Александра Невского присутствует на большом государственном гербе Российской империи. В ХХ веке, в ходе Великой Отечественной войны, образ великого предка-воителя, победителя немецких рыцарских полчищ, оказывается более чем красноречивым и наглядным для фронта и тыла. Наконец, совсем недавно имя Александра Невского провозглашается «именем России».

Явления, казалось бы, вполне политического свойства. Но за семь с половиной веков столько воды утекло и так много всего изменилось, что нужно быть, правда, избранником Божиим, чтобы увидеть свои самые смелые чаяния исполнившимися. Тесная связь, параллели, даже такие, как сходство дат наиболее значимых сражений: 1242 и 1942 годы — образуют символический ряд. Святой как бы следует вехами отечественной истории, последовательно и неотступно, и все это в сумме, действительно, впечатляет, ибо не может быть следствием случайного стечения обстоятельств или человеческого умысла. Вдохновлявшие стольких людей имена — святого Эдмунда, короля Англии, царицы Тамары Грузинской или святого Иштвана Великого в Венгрии — становятся осязаемым историческим фактором.

Да и нет по большому счету в святости никакой политики. В лице древнерусских князей Церковь не канонизирует централистское или новгородское, проордынское или прозападное течения. Среди тех, кто прославлен, — удельные правители с разными взглядами и судьбами. Любопытно: в русской агиографии отсутствует повторение типа византийских благоверных царей и цариц. Хотя многие из русских правителей были набожны. Идея божественности государственной власти, освященной теократии не находит отклика в русской душе. Зато благоверные князья у нас многочисленны и выражают совсем другой идеал: не государственно-политический, но простой любви к Отечеству, к людям, к земле. В княжеских житиях она принимает форму воодушевленных гимнов. «О светлая и пресветлая Русская земля и преукрашенная многими реками и разноличными птицами и зверями и всяческою различною тварию, потешая Бог человека и сотворил вся его ради на потеху и на потребу различных искушений человеческого ради естества, и потом подарова Господь православною верою, святым крещением, наполнив ю великими грады и домы церковными и насеяв ю боголюбивыми книгами; и показуя им путь спасения, им же доити пресветлого света и радости всех святых и райския пищи, неоскудныя Божия благодати наполнитися, но по делом нашим прияти противу трудом».

Древнерусские благоверные князья — не государственники и не политики в нынешнем смысле слова. Сказать: «цивилизационный выбор или геополитический выбор» — будет, пожалуй, слишком тяжеловесно для искренней, непосредственной и пылкой эпохи. Более всего святым князьям подходит наименование служителей общества. Во время, когда слабеющие племя и род не могли обеспечить самоорганизации, а вечевая демократия пребывала стихийной, удельные правители принимали на себя главную роль. Без преувеличения в их руках находились жизнь и смерть, благополучие или разорение. Худой князь был равносилен недороду, усобица представлялась современникам непреодолимым проклятьем, похожим на моровую язву. Образы благоверных князей, напротив, восходят к Красну Солнышку, ласковому прозвищу Владимира Киевского. Святые древнерусские князья — как продолжение его, тепло и свет, становятся устроителями русского космоса, привносят порядок и смысл.

Порядок и смысл особенно необходимы в периоды неразберихи и поражений. Александрова борьба не личная, она обобщает эпоху — тяжелую, исполненную горести, быть может, самый трагический момент для Руси. Новгородский правитель и полководец свят не судом нашего времени, привыкшего к благополучию, а в общей рамке отечественной истории. Он верит в присутствие Бога на русском пути, в свою землю, в народ, и этот пример оказывается решающим, переломным. Русь создается заново, и мы в свою очередь рождаемся и вырастаем из нее. Спасибо тебе, Александр!

Андрей Рогозянский

Журнал «Фома»