Святой благоверный князь Александр Невский. Памятные места

Как известно, родина благоверного Александра Невского – Ростово-Переславльская земля. Большое число исторических мест, связанных с жизнью князя, располагаются на территории нынешних Владимирской, Ярославской, Тверской и Нижегородской областей. В топонимике, в посвящении алтарей храмов, в скульптурных памятниках и памятниках-мемориалах имя Александра Невского широко распространено по всей России, а также на Украине, в Белоруссии, Грузии, Молдавии, Латвии, Литве, Эстонии, Болгарии и других странах.

На Северо-Западе России есть множество памятных мест, объединённых памятью Александра Невского. В первую очередь мы должны назвать Александро-Невскую лавру Санкт-Петербурга, главной святыней которой с петровских времен является ковчег с мощами святого.

Также это места сражений:

  • Усть-Ижора, где 15 июля 1240 г. новгородская рать молодого князя Александра одолела шведское войско Биргера;
  • остров Вороний Чудского озера, близ деревни Кобылье Городище Гдовского района  Псковской области, где 5 апреля 1242 г. произошла Чудская битва, называемая Ледовым побоищем.

Комплексом памятников и исторических мест, связанных с именем благоверного Александра, обладает Великий Новгород – место княжения св. Александра в 1236 — 1240, 1241 — 1252 и 1257 — 1258 гг.

Свято-Троицкая Александро-Невская лавра Санкт-Петербурга имеет богатое прошлое  и прекрасное настоящее в возрождаемой ныне монашеской мужской обители и работающих здесь, на части её территории учреждениях Санкт-Петербургской митрополии Русской Православной Церкви. В Лавре действует архитектурно-исторический заповедник, находится множество достопримечательностей. В 2013 г. Северная столица вместе со всей Россией торжественно отметила 300-летний юбилей Александро-Невской лавры.

Празднования в честь святого Александра, в схиме Алексия,  ежегодно проходят 6 декабря (день погребения во Владимире) и 12 сентября (день перенесения мощей из Владимира в Санкт-Петербург). Особенно масштабны и красочны сентябрьские торжества, в течение которых громадный крестный ход, состоящий из сотен священнослужителей и десятков тысяч петербуржцев, заполняет створы Невского и Староневского проспектов по пути от Казанского собора к лаврским вратам. Это день небесного покровителя Санкт-Петербурга – традиционный общегородской праздник.

Усть-Ижора — посёлок в составе Колпинского района Санкт-Петербурга. Он расположен при впадении реки Ижоры в Неву, по старому Шлиссельбургскому шоссе. На месте Невского сражения возвышается восстановленный храм в честь святого Александра Невского постройки конца XVIII в. В усть-ижорский памятный комплекс входят музей-диорама «Невская битва», памятный знак-часовня на месте Божьей помощи новгородским войскам в день Невской битвы с бронзовым скульптурным портретом св. Александра Невского, памятник полководцу на береговом склоне и Екатерининский обелиск.

Точное место, где происходило Чудское сражение, установить до сих пор не удалось. Вороний остров находится неподалёку от населённого пункта Кобылье городище. В год 750-летия битвы в 1992 г. на средства местных жителей здесь был установлен небольшой памятник князю Александру Невскому. Позже поблизости появился поклонный крест. На окраине Пскова, на горе Соколиха установлен большой бронзовый монумент в память воинов-участников Чудской битвы.

Традиция устройства многочисленных храмов в честь св. Александра Невского существовала исстари, особенно же много таковых появлялось в XIX в. Как известно, благоверный князь являлся небесным патроном сразу трёх Императоров Всероссийских, царствовавших на протяжении столетия: Александра I Благословенного, Александра II Освободителя, Александра III Миротворца. В Санкт-Петербурге, помимо упомянутых Александро-Невской лавры и церкви в Усть-Ижоре имеется ещё 17 Александро-Невских церквей и часовен. Вот некоторые из них:

В пригородах Петербурга и области также существует несколько Александро-Невских церквей:

В других областях и субъектах Северо-Запада России:

Проспекты и улицы во многих населённых пунктах названы именем Александра Невского. В их числе:

  • Проспект Александра Невского в Петрозаводске;
  • Мост Александра Невского в Великом Новгороде;
  • Площадь Александра Невского в Санкт-Петербурге;
  • Набережная Александра Невского в Великом Новгороде.

Одна из станций петербургского метро названа в честь Александра Невского: Площадь Александра Невского-1 (станция метро) и Площадь Александра Невского-2 (станция метро).

На территории Софийского собора в Пушкине находится скульптура Александра Невского.

Помимо всего, к числу памятных мест, связанных с жизнью святого князя Александра Невского, можно отнести:

  • Крепость Копорье – Великий князь был в этих местах в 1241 г., отбив Копорье у шведов внезапным ударом;
  • Старую Ладогу – при въезде в город располагается Никольский мужской монастырь, по некоторым данным основанный Александром Ярославичем после Невской битвы. По преданию, перед битвой на Чудском озере князь освятил свой меч в храме св. Георгия Победоносца в Староладожской крепости.

Больше, чем монастырь

Невский монастырь и изначально был непохожим на другие обители: основанный императором, а не возросший подле святого подвижника; в центре большого города, а не «на воле», где легче отрешиться от суеты.

Больше, чем монастырь

300 лет со дня основания Свято-Троицкой Александро-Невской Лавры, которые мы отметили в 2013 году, можно условно разделить на три неравные части. Первые 205 лет — время основания, возрастания и расцвета обители, следующие 70 — период постепенного разгрома и 25 последних — время возвращения… Возможно ли за 25 лет восстановить то, что уничтожалось почти в три раза дольше? Невский монастырь и изначально был непохожим на другие обители: основанный императором, а не возросший подле святого подвижника; в центре большого города, а не «на воле», где легче отрешиться от суеты. И сейчас Александро-Невская Лавра очень отличается от других лавр Русской Православной Церкви. Здесь больше туристов, чем монахов, здесь надгробные памятники могут находиться совсем не на своих исторических местах, здесь в некоторых храмах и бывших лаврских зданиях до сих пор — музеи и магазины. Здесь есть концертная площадка и библиотека, гостиницы и общественные организации, без малого десяток мастерских. Здесь продают множество сувенирной продукции, иконы, книги и самый вкусный в городе хлеб. Здесь шумно и многолюдно — но, как ни парадоксально, тихо и сокровенно. В Лавру приводят гостей показать достопримечательности, в Лавру приезжают с детьми на веселые праздники Рождества. Лавру помнят как оплот веры в трудные безбожные времена, в Лавре находят духовников… Что прошла Александро-Невская Лавра за годы своего возрождения? Попробуем увидеть этот путь.

Памятник князю

Представим себя пассажиром метро, выходящим на площадь Александра Невского. Первое, на что он натыкается взглядом, — серый конный памятник правителю Новгорода. Не святому, нет, здесь Александр Ярославич изображен в другом качестве. Это князь советского эпоса, тот военный и политический деятель, чей образ со второй половины 1930‑х годов культивировался в исторической литературе, в кинематографе, в государственной пропаганде, особенно активизировавшейся в годы Великой Отечественной войны. Самой площади название было дано в 1952 году — еще при Сталине. И именно в его правление произошло окончательное раздвоение образа великого князя. Один Александр Невский — праведник, святой. Второй — защитник государства, идеальный военачальник, образец для современного «слуги государева». Не случайно и монумент был открыт не 12 сентября (день перенесения мощей Александра Невского), не 15 июля (день памяти Невской битвы, на месте которой, как думал царь Петр I, он основал монастырь), а 9 мая 2002 года, в День Победы.
Современный образ площади — еще одно противоречие. Иван Егорович Старов создал в конце XVIII века единый архитектурный комплекс, выражающий идею открытости, развернутости Александро-Невского монастыря к миру. Нужно было обладать большой долей самоуверенности, чтобы неравновесно центрировать старовский раскрытый полукруг стилистически инородной и перестраивающей композицию площади конной скульптурой. Нельзя не согласиться и с закономерностью вопроса, возникающего у общественности, — зачем нужен здесь каменный памятник Александру Невскому, если буквально через дорогу находится гораздо более величественный и древний памятник — монастырь его святого имени? Разве только для того, чтобы показать, насколько многогранна его личность.
Сам благоверный князь «вернулся» в обитель 3 июня 1989 года. Мощи, прибывшие из Казанского собора, встречало у входа в монастырь все петербургское духовенство. Дорога от Троицкого собора до площади была усыпана цветами, а воздух пронзал несмолкающий перезвон всех петербургских (тогда еще не очень многочисленных) колоколов. Любопытно заметить тут, что в начале 1990‑х годов Троицкий собор был чем-то вроде (говоря еще не забытым языком ГУЛАГа) «перевалочного пункта» для святых останков почитаемых русских угодников Божиих. В 1990–1992 годах в Лавре покоились мощи соловецких чудотворцев Зосимы, Савватия и Германа, дожидаясь, когда родная обитель будет готова их принять. В 1991 году около месяца в обители пребывали — перед возвращением в Дивеевский монастырь — останки преподобного Серафима Саровского.

«Бабочка» и «кувшинка»

Александро-Невская Лавра похожа на бабочку, приземлившуюся на большой лист кувшинки. Раньше вся «кувшинка», обрамленная рекой Монастыркой, принадлежала «бабочке». Теперь каменное «насекомое» владеет только своим «телом». И дома по берегу Обводного канала, и комплекс зданий между Чернорецким переулком и Лаврским проездом, и огромный лаврский некрополь — все это в ведении светских организаций. С некоторыми «потерями» монастырь смирился, а по некоторым другим ведется тихая дипломатическая работа, которая периодически громко отзывается в СМИ.
Перечитывая документы и публикации 20–25‑летней давности, трудно отделаться от мысли: как же медленно меняется общество. 2 октября 1990 года Президиум Ленгорисполкома выпустил решение «Об использовании зданий и помещений Александро-Невской лавры». Этот документ фактически предписывал постепенное возвращение Церкви всех зданий исторического комплекса монастыря. Помещения Лавры занимали (некоторые занимают и по сей день) самые разные учреждения: Музей городской скульптуры, ЦНИИ «Прометей», Станция переливания крови, ремонтно-строительный трест, Ленавтотранс, психиатрическая больница, Леноблжилпроект… Все они не хотели покидать обжитые места и сопротивлялись выселению. На территории самого монастырского каре дольше всех продержался «Прометей». Последние помещения — Исидоровскую церковь (придел святого Исидора Пелусиота, пристроенный в конце XIX века к Фёдоровской церкви) и Северо-Западную (Ризничную) башню — он освободил только в 2006 году.
Раньше Александро-Невской Лавре принадлежало несколько зданий в центре Санкт-Петербурга. Например, по адресу Синопская набережная, 22, находился доходный дом монастыря, построенный в 1860–1861 годах архитектором Карлом Брандом и снесенный, после долгих лет запустения, осенью 2003 года. Теперь на его месте стеклянный новодел бизнес-центра «Синоп». Два здания, которыми завершается Невский проспект (дома 177 и 190) — тоже доходные дома, часть комплекса построенных Старовым зданий. Теперь в этих строениях располагаются аффилированные с Церковью, но никакого к монастырю отношения не имеющие коммерческие организации. Ближе к Обводному каналу — сохранившиеся и по сей день хлебные амбары Лавры. Другие амбары, которых нет теперь и в помине, — на Калашниковской (ныне Синопской) набережной. Еще один элемент изначального проекта — здание богадельни (Чернорецкий переулок, 2) — занимают мастерские Музея городской скульптуры. Музей располагается и в соседней постройке — бывшем здании Певческого корпуса (Невский проспект, 179).
_SVM2288.jpg
Алексей Одинцов, помощник наместника по реставрационной работе
Впрочем, Надвратную церковь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» монастырю удалось вернуть. Выглядывая из-за гранитного плеча Александра Невского, отгоняя неуютно суетящуюся перед ней стаю машин, этот шедевр Старова стоит, как форпост далеко впереди главного монастырского городища. Скорбященскую церковь официально передали епархии в апреле 1994 года. В правом приделе — теперь церковная лавка, в левом и на втором этаже какое-то время размещалась иконно-киотная мастерская. Храм уже отреставрирован и освящен. Поскольку Скорбященская церковь расположена вне монастырских стен, она стала «венчальной» (по уставу в монастыре венчаться нельзя).

Сказка про белого бычка

За Скорбященским храмом вас обступают стены двух музейных некрополей и стайки нищих. Осенью здесь бывает много голубей… Церковь Благовещения Пресвятой Богородицы первой встречает входящего в лаврское каре. Встречает — и тут же словно отходит в сторону, за железную загородку, поскольку она до сих пор монастырю чужая, находится в ведении Музея городской скульптуры. Нелепая ситуация. Если Свято-Троицкий собор — голова нашей «бабочки», то шедевр Трезини, заложенный в 1717 году, — ее сердце. Лавра началась в день Благовещения. Первая Литургия была отслужена в деревянной Благовещенской церкви, а ее каменная преемница — самая ранняя постройка нынешнего монастырского комплекса… Но сегодня монастырь не может даже отремонтировать храм. Благовещенская усыпальница на фоне обновленных к юбилею соседних корпусов выглядит особенно сиротливо.
Еще в январе 1991 года директор Музея городской скульптуры Владимир Тимофеев обратился к митрополиту Иоанну (Снычеву), призвав его к сотрудничеству в деле сохранения исторических и художественных ценностей на территории Лавры. Благовещенскую усыпальницу Владимир Николаевич предложил сберечь «как исторически сложившийся мемориально-исторический музей». Фактически это означало: музей ее отдавать не желает. Владыка Иоанн на это ответил: «Александро-Невская Лавра является достоянием всей Русской Православной Патриаршей Церкви, а потому вопрос о размещении в зданиях других учреждений не является правомочным».
С тех пор «диалог Церкви и музея» напоминает сказку про белого бычка. Церковь говорит: «В храме должны совершаться богослужения». Музей отвечает: «Нет, это сложившийся мемориально-исторический комплекс». Действительно, перед тем, как в феврале 1933 года Леноблсовет реквизировал Благовещенский храм «для оборудования хранилища надгробной скульптуры», комиссия по организации мемориального некрополя констатировала: к моменту передачи храм уже являлся музеем, ведь в нем хранятся десятки надгробий XVIII–XIX веков, представляющих исключительную ценность. Однако до закрытия Благовещенской церкви в ней практически каждый день совершались богослужения. Сама история, таким образом, показывает, что сосуществование музея и храма вполне возможно.
В 2013 году на уровне Смольного принято решение о передаче второго этажа храма в оперативное управление монастырю. Но в какой форме — имущественного владения, бессрочной и безвозмездной аренды или совместного пользования — это уже решать правоведам из администрации Санкт-Петербурга. Пока в храмах Лавры (кроме Благовещенского, музею принадлежат Тихвинский и Лазаревский) проводятся не богослужения, а музейные выставки, в Тихвинском располагается офис музея. А Тихвинское и Лазаревское кладбища остаются экспозицией кладбищенской скульптуры, а не местом поклонения великим предкам и местом их земного упокоения…
6ca19d95.jpg
Поднятие колоколов на звонницу Свято-Троицкого собора. 6 декабря 2012 года

Реставрационные чудеса

В 1990‑е годы в Александро-Невской Лавре сложилась парадоксальная ситуация. Монастырь уже существовал не только де-юре, но и де-факто, появился наместник и первые насельники, а главный храм обители — Свято-Троицкий собор — продолжал функционировать как обычный приход. С 1989 года в нем действовала воскресная школа, при ней детский хор. Священники собора (поразительный для позднесоветской истории факт!) три раза в неделю занимались с ребятами из обычной общеобразовательной школы. Приходские клирики окормляли наркологический диспансер и больницу № 17, ученики воскресной школы посещали дома инвалидов, престарелых, одиноких и больных людей. Швейная мастерская, столовая, реставрационные мастерские…
Все эти начинания не пропали даром: и когда 3 ноября 1997 года Свято-Троицкий собор был передан монастырю, в том или ином виде они сохранились и обрели свое место на карте обители. Когда архимандрит Назарий (Лавриненко) (ныне епископ Кронштадтский) стал наместником монастыря, как рассказывают старожилы, первым делом он выяснил, какие именно мастерские и службы находились в обители в ее лучшие годы, и решил возродить самые важные из них. Сейчас в Просфорном корпусе располагаются издательство и паломническая служба, а в здании церкви Сошествия Святого Духа — духовно-просветительский центр.
У каждого из монастырских зданий своя история, своя «вторая жизнь», подаренная реставраторами.
— Есть объекты, которые являются воплощением какой-то идеи, — рассказывает Алексей Одинцов, помощник наместника по реставрационной работе. — Например, крестильный храм Иоанна Предтечи в крипте Свято-Троицкого собора. Он не существовал раньше, а родился из случайно оброненной фразы, дескать, почему бы у нас не крестить полным погружением взрослых. Как о большом успехе, можно говорить о реставрации живописи Троицкого собора. Воплощение научной реставрации — это Фёдоровская церковь. Что собой представляет этот храм? Целый комплекс художественных, архитектурных, археологических памятников. Это и академическая живопись конца XIX века со множеством цитат из самых разных источников — от Сикстинской капеллы до гравюр Дюрера, и надгробные плиты грузинских царевичей. То, что храм находится в глубине монастыря и не является значимой туристической величиной, позволяет нам работать медленно, не торопясь и по всем правилам. Здесь мы применяем самые современные технологии, следуем всем рекомендациям КГИОПа и Академии художеств. Это можно назвать перфекционизмом. Но лучше сделать идеально, чем все время подстраиваться под изменчивый мир.
Алексей Одинцов называет возрождение обители чудом. И для него это не риторический прием. «В критических ситуациях, — говорит он, — всегда появляются люди, которые помогают техникой. Нужен тракторист, Господь посылает трудника-тракториста, нужен мозаичник — посылает и его. Часто нас поддерживает… погода. В тот год, когда мы перекладывали уличные тепловые коммуникации, мы наткнулись на кабели, которые не были указаны ни в одной подземной съемке. Пришлось остановиться на почти трехмесячное согласование, и за все три месяца не было ни одного дождя, ни заморозков, ни снегопадов. Разве не чудо?»

Главное — в душах людей

«Возрождается религиозная обитель, и великая красота возвращается в мир. Красота, воплощенная не только в камне и красках, но, главное, — в душах людей». Такими словами заканчивается акт о передаче помещений Александро-Невской Лавры ГПМК «Прометей», состоявшейся 23 ноября 1996 года. Слова нетипичные для официального документа и очень точные. Именно возрождение монашеской жизни было по сути наиважнейшим событием середины 1990‑х годов.
-(1928.).jpg
Братия Александро-Невской Лавры (1928 год)
Официальное постановление Священного Синода от 25 ноября 1994 года гласило: «Благословить открытие в Санкт-Петербурге Александро-Невской Лавры для возрождения в ней монашеской жизни». Однако первые насельники появились в возрожденной обители только после 31 июля 1995 года, когда «Прометей» освободил часть второго этажа Духовского корпуса. Их было всего 12 человек. Все — выпускники Санкт-Петербургских Духовных школ. Наместником был назначен архимандрит Кирилл (Начис). Именно при нем монастырю вернули Никольскую кладбищенскую церковь, в которой в сентябре того же года прошло первое богослужение. В декабре 1995 года он подписал договор с «Прометеем» о совместном пользовании помещениями Лавры… Архимандрит Кирилл находился уже в преклонных годах, был не очень здоров и поэтому попросил освободить себя от должности наместника. Не так уж много он успел сделать за короткое время управления монастырским хозяйством. Но авторитет и духовная мощь этого человека — бывшего узника нацистских и советских лагерей, опытного пастыря, духовника епархии — сыграли ключевую роль во внутреннем возрождении обители и становлении монашеской жизни. Ведь именно он принимал исповедь и присягу у всех будущих священников. Архимандрит Кирилл скончался в 2008 году, в первый день Великого поста (10 марта). «Прослужив за свою священническую жизнь в восьми храмах, восстанавливая полноценную духовную жизнь в разрушенных приходах, он оставался духовным пастырем для каждого, кто приходил к нему в храм за молитвой и за советом, — так вспоминала в некрологе духовная дочь отца Кирилла писательница Ольга Ковалевская. — Люди по жизни так и шли вслед за ним из одного храма в другой…»
Тоже 10 марта, но уже 2011 года, ушел из жизни еще один из наставников монастырской братии, духовник Лавры архимандрит Елеазар (Иванов). Прощаясь с ним, владыка Назарий сказал: «Умер наш отец, духовник — мы осиротели в первую седмицу Великого поста. Господь забрал его в самое монашеское время. До последнего дня он служил Господу, исповедовал своих чад… Даже своим уходом он еще раз показал нам: каждый всегда должен быть готов к смерти». Осталось много популярных богословских статей, написанных рукой архимандрита Елеазара (некоторые из них опубликованы в «Вестнике Александро-Невской Лавры»). Все они — собрания заметок, записей наподобие дневниковых, духовно-житейских наблюдений. Так пишут люди занятые, у которых нет досуга для написания обстоятельных трактатов. Только афористичная краткость, только ясность мысли. В своем нравственном богословии архимандрит очень строг. В своих оценках некоторых явлений современной жизни — безжалостен.
fbb6e5f3.jpg
Братия Александро-Невской Лавры (2011 год)
Численность братии сегодня едва превышает 50 человек. Но Александра-Невская Лавра — это не только монахи. В этом вы убедитесь, прочитав другие статьи специального выпуска, посвященного Лавре.
Автор: Тимур Щукин
Фото: Артемий Костров, Станислав Марченко, Михаил Манин
Специальный выпуск журнала «Вода живая» (2013 г.) с дополнениями

Александро-Невская Лавра. Краткая историческая справка

Краткая история.

История знает два пути возникновения монастырей: первый путь — когда иноческие обители вырастают сами, на иноческих подвигах праведных отшельников в пустынных местах; другой путь — когда монастыри созидаются ревнителями Церкви, преимущественно вблизи городов как церковные твердыни для охранения и распространения христианской веры и христианской культуры. Возникновение Александро-Невской Лавры, без сомнения, шло по этому последнему пути.

Существует версия, что Петр I выбрал место для будущего Петербургского монастыря еще в 1704 году, однако военное противостояние со шведами в то время не дало царю реализовать задуманное. Уже в 1710 году, после взятия Выборга, Петр, инспектируя постройку северной столицы, указал на место, где «непременно быть монастырю».

Место, как считается, было выбрано Петром не случайно. Предания связывают с ним историческое сражение 15 июля 1240 года, когда новгородцы во главе с князем Александром Ярославичем (прозванным «Невским» как раз после этой битвы) разгромили войско ярла Биргера. Правда, знаменитая битва произошла не здесь, а в устье реки Ижоры, выше по Неве, где еще в 16 в. была срублена деревянная церковь в память победы над шведами. Одна из старинных легенд гласит, что «Александров храм», как называли в народе Лавру, построен на том месте, где перед сражением со шведами русский воин Пелгусий увидел во сне святых благоверных князей Бориса и Глеба, которые сказали ему, что спешат на помощь «своему сроднику» Александру.

Тем не менее, легенда существовала, и, может быть, основанием для нее послужила другая битва — 18 мая 1301 года, когда новгородцы, которых вел сын Александра — князь Андрей, вновь разгромили шведов и разрушили построенную ими в 1300 году крепость Ландскрону, стоявшую близ тех мест, где сейчас находится Александро-Невская Лавра.

Точная дата начала работ по строительству монастыря неизвестна. В 1712 году была заложена первая деревянная церковь, а 7 апреля (25 марта по старому стилю) 1713 года, когда она была освящена, является днем, с которого обитель считает начало своего бытия.

Первым членом братства Александро-Невского монастыря был его настоятель, архимандрит Феодосий (Яновский). Он был назначен настоятелем в монастырь, когда в нем не было еще ни одной живой души.

Александро-Невский монастырь был задуман Петром, как благотворительное, исправительное, учебное и лечебное заведение. Здесь предполагалось устроить приют для увечных и отставных воинов, для инвалидов Северной войны, душевнобольных, устроить при монастыре госпиталь, в котором должны были нести послушание все иноки, а так же учредить лечебно-исправительное заведение для принудительного лечения пьяниц. Эти намерения так и не были осуществлены. При монастыре была создана типография, а так же учреждена Славянская школа, для обучения грамоте «детей служительских», сирот, и других в возрасте от 5 до 13 лет. В 1726 году, на основе этой школы была создана Славяно-греко-латинская академия, позднее преобразованная в Санкт-Петербургскую Духовную Академию.

В 1723 году Петр I, вновь посетив новый монастырь, принял решение перенести сюда из Владимира мощи святого благоверного князя Александра Невского.

12 сентября (30 августа по старому стилю) 1724 года, в третью годовщину Ништадского мира, останки князя были торжественно перенесены в Петербург и помещены на второй этаж Благовещенской  церкви, церковь 2-го этажа стала носить имя св. князя Александра Невского. Существует предание, согласно которому Петр I лично внес туда раку с мощами.

Позднее, по окончании строительства главного монастырского храма – собора в честь Святой Троицы, останки св. князя были торжественно перенесены в собор. Над ними была установлена великолепная серебряная рака, сооруженная в 1752 г. по указу Елизаветы Петровны и украшенная надписями авторства Михаила Ломоносова. Саркофаг был укрыт чеканными барельефами, повествующими о важнейших событиях из жизни св. князя. В 1743 г. Елизавета Петровна учредила праздничный крестный ход из столичной кафедральной церкви в Александро-Невский монастырь. С тех пор ежегодно 12 сентября (30 августа по старому стилю), по окончании литургии все столичное духовенство с хоругвями и иконами направлялось по Невскому проспекту к обители, где торжественно совершало молебен святому благоверному князю Александру.

Следующим важным этапом в истории монастыря стало 18 декабря 1797 года, когда он получил статус лавры (то есть важнейшего по статусу монастыря), и стал именоваться Свято-Троицкая Александро-Невская Лавра.

Братия Александро-Невского монастыря большей частью не была постоянной. Как правило, это были монахи других, провинциальных монастырей, проходившие послушание в столичном монастыре. Такое послушание продолжалось обычно десять лет. Александро-Невский монастырь был своего рода подготовительным этапом для высшего духовенства. Постриженики монастыря часто направлялись отсюда в другие епархии для занятия высоких должностей.

Монахи Александро-Невской лавры занимались миссионерской деятельностью среди языческих народов. После возвращения из Китая здесь некоторое время жил о. Иоакинф (Бичурин), бывший в 1807-1820 гг. начальником русской духовной миссии в Пекине. Здесь он готовил к изданию свои труды, имевшие огромное значение в деле становления мировой синологии. О. Иоакинф (умер в 1852 г.) похоронен на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры. Подвиг миссионерского служения в Америке нёс монах Гедеон, трудившийся в 1804-1807 гг. в составе православной миссии на острове Кадьяк, и многие другие.

Александро-Невская Лавра была резиденцией столичной духовной власти и местом частых паломничеств Царской Фамилии. Здесь нередко совершались торжественные богослужения в присутствии Августейших особ, и поэтому все монастырские строения и храмы отличались пышностью и великолепием. Монастырские кладбища были самыми привилегированными в Петербурге.

После 1917 года для Лавры наступили тяжелые времена.

Вплоть до 1922 года Александро-Невская лавра оставалась резиденцией Петроградского митрополита Вениамина. Лишь после его расстрела 7 июля 1923 года было вынесено распоряжение о передаче всех жилых помещений и служб лавры в ведение Губоткомхоза. Храмы были оставлены верующим, организованным в двадцатки. С закрытием в 1926 году церкви Успения Богородицы в Митрополичьем доме началось упразднение лаврских храмов. Через десять лет все монастырские церкви были ликвидированы. К 1936 году на территории лавры находилось семнадцать учреждений, в том числе две средние школы, детский дом культуры, автошкола, институт народов Севера, пять рабочих общежитий, институт Гипрогор, фабрика венских стульев и т.д. В Троицком соборе, закрытом в 1934 году, помещался склад универмага «Пассаж».

12 мая 1922 года, в разгар «изъятия церковных ценностей в пользу голодающих», была вскрыта рака с мощами св. блгв. кн. Александра Невского. Рака была изъята и помещена в Государственный Эрмитаж, где находится и поныне. 20 ноября того же года были изъяты и св. мощи, которые долгое время находились в музее истории религии и атеизма. Мощи были возращены в собор Лавры в 1989 году.

В 1933 году была закрыта Благовещенская церковь. Её первый этаж был передан Музею городской скульптуры, а второй в 1935 году был разделён на отдельные помещения. В 1948-1949 годах оба этажа Благовещенской церкви занял Музей городской скульптуры.

Возвращение храмов и помещений Лавры началось формально в 1996 году. Растянулось на 12 лет. На сегодня возращены Церкви основные помещения, кроме Благовещенской церкви, которая до сих пор находится в ведении Музея городской скульптуры, а также два кладбища – Лазаревское и Тихвинское (в ведении музея городской скульптуры).

С 1996 года Лавра является действующим мужским монастырем Санкт-Петербургской епархии.

Постройка.

Александро-Невская Лавра — один из старейших архитектурных ансамблей Санкт-Петербурга.

Архитектором проекта стал Доменико Трезини, представивший монастырский комплекс как резиденцию, учреждение и дворец вместе взятые. Идея была сохранена, несмотря на то, что над созданием одного из крупнейших архитектурных ансамблей города трудились многие талантливейшие архитекторы своего времени: Теодор Швертфегер, Михаил Земцов, Иван Старов и другие. Строительство монастыря продолжалось почти весь XVIII век и было завершено лишь к 1790 году.

С 1712 года основное строительство велось вокруг только что заложенной деревянной церкви. Создавалась Подмонастырная слобода. Разворачивавшееся строительство настоятельно требовало прямой связи со строившимся центром города, его Адмиралтейской частью, а также прямого сообщения со старой Новгородской дорогой. Так было положено начало будущему Невскому проспекту. Согласно легенде, для ускорения работ, просека по линии будущего Невского проспекта прорубалась с двух сторон. Со стороны Александро-Невской Лавры работали русские монахи, а с противоположной стороны навстречу им продвигались пленные шведские солдаты. Когда обе группы встретились, выяснилось, что была допущена ошибка в расчётах, и получился изгиб (в районе современной площади Восстания). Однако она не соответствует действительности, поскольку ученые, ссылаясь на документы тех лет, утверждают, что проспект изначально строился как две разные дороги, которые даже назывались по-разному, и соединили их впоследствии принудительно.

В 1716-1717 годах крупнейшим русским гравером первой половины века А. Ф. Зубовым была создана знаменитая «Панорама Петербурга». Панорама дополнялась одиннадцатью малыми гравюрами, на которых показаны главнейшие сооружения, не уместившиеся на центральной Панораме. Первой была гравюра с надписью «Монастырь святого Александра Невского».

Каменное строительство на правобережье Черной речки (ныне р. Монастырка) началось в 1717 году и возглавлять его было поручено лично А. Д. Меншикову.

Трезини лично руководил «каменным делом» только первые годы. Его помощником становится с начала 1720 года Теодор Швертфегер, с именем которого связан большой период строительства монастыря и первое изменение его генерального плана. Дело в том, что Трезини спроектировал главный вход в монастырь со стороны Невы, то есть с востока, там, где по церковным канонам, должен быть алтарь. Эта ошибка вынуждала пересмотреть проект. Хотя Трезини с 1720 года почти полностью отошел от строительства монастыря, тем не менее, весьма вероятно его участие в переделке проекта вместе с Швертфегером.

Здание двойной Благовещенской — Александро-Невской церкви — первое по времени каменное сооружение ансамбля, один из самых характерных памятников петербургской архитектуры начала XVIII века. Верхний храм освящен в честь св. князя Александра Невского (там до перенесения в Свято-Троицкий собор находилась рака с мощами св. князя), в нижнем этаже изначально предполагалась монастырская трапезная, однако впоследствии планы переменились. Нижний храм был освящен во имя Благовещения Пресвятой Богородицы 25 марта 1725 года. Здесь же была устроена усыпальница для погребения членов царской семьи и именитых вельмож. Первое захоронение здесь состоялось 24 октября 1723 года, когда в Благовещенской усыпальнице была похоронена вдовствующая царица Прасковья Фёдоровна (вдова старшего брата Петра I – царя Иоанна V Алексеевича), сюда же перенесли из Лазаревской усыпальницы останки любимой сестры Петра I царевны Натальи Алексеевны и его сына – царевича Петра Петровича.

Благовещенская церковь стала своеобразным памятником «эпохи дворцовых переворотов»: здесь ещё в 1746 году была похоронена внучка Иоанна V, Анна Леопольдовна, мать императора Иоанна Антоновича, свергнутого с престола в 1741 году, а в июле 1762 года в центральной части усыпальницы был погребён внук Петра I император Петр III (впоследствии его прах перенесен в Петропавловский собор по указу Павла I).

Здесь же и могила графа Алексея Григорьевича Разумовского. Простой казак, полюбившийся императрице Елизавете Петровне, стал её фаворитом и тайно был повенчан с нею.

Громким событием стали похороны в Благовещенской усыпальнице генералиссимуса А.В. Суворова 12 мая 1800 года. Предание гласит, что, когда катафалк, накрытый высоким балдахином, остановился перед лаврскими воротами, петербуржцы, провожавшие Суворова в последний путь, испугались, что ворота окажутся слишком узкими и катафалк в них застрянет. И в этот момент один из ветеранов, участвовавший в военных походах Суворова, с уверенностью заявил: «Не бойтесь, пройдет! Он везде проходил!» В ворота катафалк действительно проехал благополучно. Над местом погребения, согласно воле полководца, была установлена каменная плита с надписью: «Здесь лежит Суворов» (эту эпитафию Суворов избрал себе сам).

В 1933 году Благовещенская церковь была закрыта. Её первый этаж был передан Музею городской скульптуры, а второй в 1935 году был разделён на отдельные помещения. В 1948-1949 годах оба этажа Благовещенской церкви занял Музей городской скульптуры.

Реставрация Благовещенской усыпальницы началась во время войны, когда на территории лавры размещался военный госпиталь. Художники в ноябре 1942 года привели в порядок могилу Суворова, оформив её живописными панно и флагами. Сюда, к могиле великого полководца, приходили воины, отправлявшиеся на защиту Ленинграда.

Принятие Правительством Санкт-Петербурга решения о передаче Александро-Невской Лавре Благовещенской церкви было озвучено вице-губернатором города В.Н. Кичеджи на праздновании дня рождения Лавры 7 апреля 2013 года, однако храм по-прежнему находится в ведении музея. В 2014 году по благословению наместника Лавры епископа Кронштадтского Назария у стен Благовещенской церкви проходили молитвенные стояния за возвращение монастырю.

Благовещенскую церковь с Троицким собором связывает Духовской корпус Александро-Невской лавры. Строительство этого корпуса началось в 1717 году в соответствии с проектом архитектора Доменико Трезини. Предложенное им решение плана тремя уступами представляет особый интерес. С помощью этого композиционного приема, повторенного и в Федоровском корпусе, Трезини усилил черты живописности, присущие всему монастырскому ансамблю. В 1820 — 1822 годах архитектор Василий Петров перестроил часть Духовского корпуса, устроив здесь новую монастырскую церковь Сошествия Святого Духа. Духовская церковь использовалась для погребений вплоть до начала XX века. Всего в ней было совершено 172 захоронения. 1 февраля 1881 года в Свято-Духовской церкви при огромном стечении народа отпевали писателя Ф. М. Достоевского.

Свято-Духовский храм был закрыт последним на территории обители, в январе 1936 года, его интерьеры были полностью уничтожены, на месте усыпальниц размещена котельная.

В 2001 году Духовской корпус вернули Лавре. В настоящее время в нем находятся братские кельи, а в помещении церкви — духовно-просветительский центр «Святодуховский», начавший свою работу в январе 2003 года. Так же в Духовском корпусе освящен новый домовый храм в честь святителей Иркутских Иннокентия и Софрония, работы в котором велись с 2000 г.

Главной заботой строителей была центральная соборная церковь. Строительство ее началось еще при жизни Петра I, в мае 1722 года. Тогда спешно сделали фундамент — за двадцать дней — в июне состоялась торжественная закладка Свято-Троицкого собора. Все внимание Швертфегер отдал этому зданию, строившемуся уже только по его проекту, который в дальнейшем, когда мастер отстранился от работ, продолжали другие архитекторы. К 1731 году собор «вчерне» был готов, однако при осадке здания в сводах образовались трещины, и работы пришлось остановить, а в последствии собор было приказано «разобрать до подошвы», что и было сделано в 50-х годах XVIII в.

Разработка нового проекта собора была поручена в 1774 году архитектору Ивану Старову. Сооружение собора и его внешняя отделка были завершены к 1788 году, а роспись стен, сводов и купола закончена к августу 1790 году. В 1782 году на одной из двух двухъярусных башен-колоколен установлены куранты; на другой башне был повешен 13-тонный колокол, отлитый в 1658 году для Иверского монастыря.

Торжественное освящение собора во имя Святой и Живоначальной Троицы и перенесение в него мощей святого князя Александра Невского состоялось 12 сентября (30 августа по старому стилю) (Общегородской праздник — день перенесения мощей св. блг. кн. Александра Невского) 1790 года.

Собор отличался богатым внутренним убранством. Его росписью и отделкой занимались выдающиеся художники и скульпторы того времени. Картины Ван Дейка, Бассано, Гверчино, Строцци и других были переданы в собор из Эрмитажа в 1794 году по указанию Екатерины II. В алтаре, за престолом, находился образ Благовещения Пресвятой Богородицы кисти Рафаэля Менгса. Над южными вратами — картина «Спаситель Благословляющий» Антониса ван Дейка, на восточной стене — «Воскресение Христово» Питера Пауля Рубенса. Ко дню освящения Екатерина II подарила также образ «Моление о чаше», отчеканенный из золота в Италии.

20 декабря 1933 года собор был закрыт, его помещения сдали в аренду различным организациям, живопись передали в Музейный фонд. Собор был возвращен Церкви в 1956 г., с 1957 по 1997 год он действовал как приходской храм.

3 июня 1989 года из Музея истории религии и атеизма в Свято-Троицкий собор были возвращены мощи святого Александра Невского. В настоящее время в соборе находятся многие почитаемые верующими иконы и святыни.

Перед входом в собор находится «Коммунистическая площадка». Ранее здесь существовал партерный сад, который отделял Троицкий собор от Митрополичьего дома. Самые первые захоронения на этом месте относятся к июлю 1917 года, когда перед папертью Троицкого собора были погребены казаки, погибшие при разгоне большевисткой демонстрации. Из-за этого образовавшееся кладбище первое время именовалось Казачьим. В течение 1920—1930-х годов на кладбище были похоронены многие участники революционного движения, Гражданской войны, партфункционеры ВКП(б), чекисты, милиционеры. По этой причине  появилось новое название кладбища — Коммунистическая площадка. В 1930-х годах здесь так же были погребены видные учёные, выдающиеся врачи и общественные деятели.

Захоронения, прекращенные в конце 1930-х годов, были возобновлены в период Великой Отечественной войны, когда на Коммунистической площадке были погребены участники битвы за Ленинград. Всего здесь расположено около 340 могил. В 2005 году на кладбище был открыт памятник «Торжество православия», воздвигнутый в память всех пострадавших за православную веру — духовенству и мирянам. Монумент представляет собой большой новгородский крест. В 2009 году кладбищу вернули название Казачьего.

Федоровский корпус Александро-Невской лавры расположен к югу от Троицкого собора. В 1791 году в первом ближнем к собору флигеле устроили большую Кавалерскую залу для собраний кавалеров ордена Александра Невского. Так же в 2007 году на втором этаже корпуса была открыта домовая церковь в честь преподобного Серафима Вырицкого (прославленного Русской православной церковью в 2000 г.). Церковь построена на месте бывшей кельи преподобного Серафима в Лавре.

Тождественный по плановому решению Духовскому корпусу, Федоровский корпус заканчивается Федоровской церковью, которая соответствует Благовещенской и оформляет юго-восточный угол монастырского каре. Постройку корпуса начинал Швертфегер, а продолжил талантливый итальянский архитектор Пьетро Антонио Трезини, он же заложил по собственному проекту в 1745 году двухэтажную Федоровскую церковь. К 1767 году отделка церкви была закончена, в 1770 году верхний храм был освящен во имя святого князя Феодора, брата святого Александра Невского, а нижний во имя святителя Иоанна Златоуста. В середине XIX в. оба храма были переделаны и освящены: верхний — во имя Святителя Николая Чудотворца, нижний — во имя святого князя Феодора. В нижнем храме с 1806 года производились захоронения, он служил усыпальницей для членов грузинской царской фамилии и епископов.

Одним и самых знаменитых является надгробие царевича Теймураза Багратиони, сына последнего царя Картли-Кахетии Георгия XII. Теймураз был выдающимся ученым, переводчиком и руствелологом (отрасль грузинского литературоведения, посвященная творчеству Ш. Руставелли), собирал старинные рукописи, исторические документы, гражданские акты и другие культурные реликвии грузинского народа, находившиеся, главным образом, на руках у высланных знатных грузин; покровительствовал писателям и поэтом своей страны; собирал их произведения. В результате он создал в Петербурге богатейшую библиотеку с редчайшими экземплярами рукописей и книг, которую вдова его пожертвовала, согласно завещанию мужа, Петербургской академии наук. В этой библиотеке, в частности, хранится древний рукописный экземпляр «Витязя в тигровой шкуре». Теймураз был прекрасным знатоком поэмы Шота Руставели, которую снабдил обширными комментариями.

Он же – первый переводчик Пушкина. В 1830 году он перевёл на грузинский язык стихотворение «Ангел» («В дверях Эдема ангел нежный…»).

Теймураз Багратиони вёл настолько плодотворную научную и литературную работу, что в 1837 году он был избран почётным членом Петербургской академии наук. Ещё до этого он был избран членом «Академии свободных искусств» Франции и Антикварных обществ Парижа и Дании (1831 г.) Он – первый грузин-академик.

После смерти был похоронен в Федоровской церкви Александро-Невской лавры, однако в 1937 г. его прах был перенесен в Лазаревскую усыпальницу.

Здесь же был похоронен его старший брат Давид Багратиони, который после смерти царя Георгия XII объявил себя правителем Картли-Кахетии Давидом XII, но был смещен, арестован и вместе с семьей насильно выслан в Россию. Занимал почетное место в Сенате Российской империи. Обосновавшись в Петербурге, занимался литературной и публицистической деятельностью, написал историю Грузии с древнейших времен до начала XIX в., был первым грузинским переводчиком Вольтера.

В Федоровской церкви находится могила графа Якова Ивановича Ростовцева, известного деятеля крестьянской реформы 1861 года.

Семинарский корпус Александро-Невской лавры ограничивает двор монастыря с юга. Он построен в 1756- 1761 годах. Органически включенный в ансамбль лавры он композиционно соответствует Просфорному, расположенному с северной стороны монастырского каре. Оба здания близки по внешнему облику, внутреннему плановому решению и оформлению интерьеров. Просфорный корпус дошел до нас без больших изменений внешнего облика. Это определяет его большую историко-художественную ценность (18 век).

В центре западного каре на одной оси с собором, архитектор Михаил Расторгуев расположил Митрополичий (или Архиерейский) дом. С 1861 г. к работам приступил архитектор Алексей Горностаев. Он, по мере возможности, сохранил первоначальный облик западных корпусов с их характерным для XVIII века декором. В своем проекте надстройки второго этажа обеих крыльев Митрополичьего корпуса он использовал приемы и стилистические особенности, присущие архитектуре старых Архиерейских палат, поэтому современный облик зданий, сохранил во многом художественную выразительность прежних монастырских строений.

По замыслу Расторгуева, Ризничная (северо-западная) башня Просфорного корпуса, как и симметрично тождественная ей Библиотечная (юго-западная) башня Семинарского корпуса служили композиционной завершенности монастырского комплекса, зеркально отражая башни Благовещенской и Федоровской церквей лавры.

В Библиотечной (юго-западной) башне Семинарского корпуса располагались древлехранилище (хранилище древних рукописей), архив, библиотека.

В 1910 году библиотека (как и древлехранилище, и архив) были размещены в специально выстроенном по проекту архитектора Лев Шишко  здании «новой» ризницы, восточной стеной выходившем на Никольское кладбище, за Духовским братским корпусом. Здание построено в стиле поздней эклектики и, несомненно, является одним из лучших образцов стиля, свойственного Петербургу конца XIX века. Здесь паломники могли увидеть крест, найденный на Куликовом поле, кровать Петра, на которой он отдыхал, приезжая в монастырь говеть на Страстной седмице, трости Петра и Екатерины I, маршальский жезл Петра…

В 1918 году книжные собрания были переданы в Российскую Национальную библиотеку и другие книгохранилища.

Сейчас в здании «новой» ризницы открыта общедоступная библиотека, а на третьем этаже будет устроен Лаврский музей.

В 1783 году архитектор Иван Старов разработал проект парадного въезда в монастырь, оформив его в виде круглой площади со стороны Невского проспекта. Границы монастырской территории архитектор подчеркнул зданием надвратной мансардной церкви и каменной полуциркульной оградой. Церковь была освящена 15 июля 1786 года во имя иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость». Указом духовной Консистории храм стал приходским для мастеровых людей, обслуживающих Лавру, и для петербургских хлебных промышленников, арендовавших у монастыря хлебные амбары, буяны и пристани по Калашниковской набережной. В 1904 году в церкви был открыт первый вне пределов Лифляндии латышский приход. В храме на латышском языке совершались богослужения и требы, а также имелась библиотека книг и периодических изданий. Приход просуществовал до 1918 года.

В 1930-е гг. в надвратном храме размещался районный совет Осоавиахима. После войны в помещении церкви, отреставрированной в 1949-1950 гг., разместилась дирекция Музея городской скульптуры.

Скорбященскую церковь официально передали митрополии в апреле 1994 года.

В сентябре 1997 года в левом флигеле церкви наместником Лавры  была освящена часовня во имя иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость».

После завершения реставрационных работ надвратная Скорбященская церковь была освящена митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Варсонофием 23 сентября 2014 года. В ней совершается Таинство Венчания (поскольку церковь находится за пределами основного каре Лавры, это не противоречит монастырскому уставу).

Старейшее кладбище Лавры, Лазаревское, основано в 1716 году. Оно получило название по имени небольшой каменной церкви Праведного Лазаря, сооруженной в 1718 году для погребения сестры Петра I царевны Наталии Алексеевны вблизи алтаря деревянного Благовещенского храма, самого старого в обители. История монастыря начинается со дня освящения Благовещенской церкви, 25 марта 1713 года. В 1780-е годы Лазаревская церковь была перестроена и расширена, а строительство Надвратной церкви и каменной ограды определило окончательные границы кладбища.

На Лазаревском кладбище похоронены: ученый Михаил Ломоносов, писатель Дмитрий Фонвизин, архитекторы Андрей Воронихин, Иван Старов; адмирал Василий Чичагов, председатель совета министров Сергей Витте и многие другие известные деятели России.

Захоронения продолжались вплоть до 1919 года, в 1923 году кладбище было закрыто для посещения. В 1931 году было принято решение о превращении Лазаревского кладбища в музей — Некрополь XVIII века. По описи 1935 года на кладбище насчитывалось 1503 надгробия, но затем более трети из них были признаны не имеющими художественной ценности и уничтожены, в основном надгробия конца XIX — начала XX вв., а также захоронения церковнослужителей. На освободившиеся места были перенесены надгробия и останки с других кладбищ города.

В настоящее время Некрополь XVIII века и здание бывшей Лазаревской церкви находятся в ведении Музея городской скульптуры.

В 1823 году участок земли напротив Лазаревского кладбища был отведен под кладбище, названное Новым Лазаревским. С 1876 года кладбище стало называться Тихвинским.

На Тихвинском кладбище было погребено около двадцати лаврских насельников — иеродиаконов, иеромонахов и архимандритов, в том числе известный старец иеросхимонах Алексий, к которому в 1825 году перед поездкой в Таганрог приезжал император Александр I. На Тихвинском кладбище похоронены писатели Николай Карамзин, Василий Жуковский, Иван Крылов, Федор Достоевский, композиторы Михаил Глинка, Модест Мусоргский, Петр Чайковский, артист Василий Самойлов. В начале XX века на Тихвинском кладбище насчитывалось 1325 захоронений.

В 1931 году Тихвинская церковь была закрыта, ее фасады и интерьеры уничтожены. Тихвинское кладбище официально было закрыто в 1927 году, однако захоронения на нем продолжались до 1932 года. После Великой Отечественной войны в 1948-1952 годах на кладбище перезахоронили около двадцати останков с других кладбищ города, кроме того, здесь были похоронены многие известные ленинградские ученые, деятели театрального и изобразительного искусства (Товстоногов, Черкасов и др.).

В настоящее время на территории Тихвинского кладбища расположен Некрополь мастеров искусств, здание Тихвинской церкви принадлежит Музею городской скульптуры.

В 1861 году в связи с нехваткой мест на кладбищах Лавры решено было отвести под захоронения место между Невой и оградой монастыря. Четкий регулярный план с разбивкой на разряды составил епархиальный архитектор  Карпов. С 1868 года кладбище именовалось Засоборным, а в 1877 году получило название Никольского по имени церкви Николая Чудотворца, построенной по проекту того же архитектора.

Среди погребенных на Никольском кладбище — писатели и артисты, военные деятели, журналисты, ученые. Здесь похоронены Лев Гумилев, выдающийся ученый, историк и географ; Анастасия Дмитриевна Вяльцева, певица, знаменитая исполнительница цыганских романсов; Нестор Александрович Котляревский, историк, первый директор Пушкинского дома; Николай Иванович Быстров, первый в России профессор-педиатр; Роман Исидорович Кондратенко, русский генерал-лейтенант, герой обороны Порт-Артура, и другие.

В начале XX века здесь похоронили первых русских авиаторов – Сергей Исаевича Уточкина, Льва Макаровича Мациевича, погибшего в первой в Российской империи авиационной катастрофе. На кладбище сохранилось много захоронений, связанных с историей Петербургской епархии и Русской Православной Церкви в целом. Северо-западный участок кладбища, так называемая Братская площадка, с конца XIX века служил для погребения насельников Лавры и Петербургских митрополитов.

В 1932 году Никольскую церковь и кладбище закрыли. В середине 1930-х годов некоторые захоронения были перенесены в музейные некрополи. В 1980-е года здание Никольской церкви было возвращено епархии, восстановлено и в 1985 году освящено. Церковь была отреставрирована в 2013 году к празднованию 300-летия Лавры.

Негосударственный святой. Журнал «Вода живая. Санкт-Петербургский церковный вестник»

Самый обычный человек, умирая, продолжает жить в памяти своих родственников и друзей. Его посмертный образ при этом весьма отличается от образа прижизненного: воспоминания противоречат друг другу, многие факты забываются, какие-то черты характера гиперболизируются. Что уж говорить о святом! Его помнят сотни, им интересуются десятки тысяч. История формирования культа святого, история почитания его останков едва ли не увлекательнее, чем его житие. Яркий пример тому посмертное почитание великого князя Александра Невского — одного из главных русских святых.

Негосударственный святой

Журнал: № 9 (сентябрь) 2013 Автор: Тимур Щукин Опубликовано: 12 сентября 2013
Самый обычный человек, умирая, продолжает жить в памяти своих родственников и друзей. Его посмертный образ при этом весьма отличается от образа прижизненного: воспоминания противоречат друг другу, многие факты забываются, какие-то черты характера гиперболизируются. Что уж говорить о святом! Его помнят сотни, им интересуются десятки тысяч. История формирования культа святого, история почитания его останков едва ли не увлекательнее, чем его житие. Яркий пример тому посмертное почитание великого князя Александра Невского — одного из главных русских святых.

По следам отца

Александр Невский, возвращаясь из Золотой Орды (эта поездка спасла Владимиро-Суздальское княжество от карающего монгольского меча), был «мало здрав» в Нижнем Новгороде, «разболеся» в Городце, там же перед смертью принял схиму с именем Алексий и 23 ноября 1263 года отдал Богу душу. Тело же его было перенесено во владимирскую церковь Рождества Пресвятой Богородицы. В такой последовательности излагает события древнейшее житие князя. Когда оно было составлено и почему?
В 1281–1293 годах за великокняжеский владимирский престол спорили два сына Александра Невского: второй — Дмитрий, и третий — Андрей. Семейная склока временно прекратилась в 1283 году, когда, получив золотоордынский ярлык и примирившись с братом, во Владимире воцарился Дмитрий. Скорее всего, это событие и послужило поводом для написания жития. Не случайно в нем приводятся слова Александра Невского, сказанные им перед отправкой второго сына с походом на Дерпт и подчеркивающие его право на великокняжескую власть: «сына своего Дмитрия послал в Западные страны, и все полки свои послал с ним, и близких своих домочадцев, сказав им: „Служите сыну моему, как самому мне, всей жизнью своей“».
М.В. Нестеров «Христос во Славе с предстоящими святыми Александром Невским и Георгием Победоносцем». Эскиз росписи церкви святого Александра Невского в Абастумани. 1904 год
За этим чисто политическим обстоятельством скрывается куда более важный факт. Александр Невский почти сразу после своей смерти становится знаковой фигурой в русской идеологии. Автор жития беспрестанно сравнивает князя с героями (особенно с царями) Ветхого Завета. Так же, как они, он угождает Богу и оберегает истинную веру с помощью военной силы, дипломатии и молитвы. Перед нами идеал правителя, воина и дипломата, идеал, который, конечно, был очень востребован в эпоху национального унижения и упадка государственности. Не случайно безымянный агиограф пишет о всенародном почитании святого князя и дважды называет его тело святым.

Политика на мощах

Небольшое, но важное отступление. Почему в культе святого такую важную роль играет его тело? Религиозное почитание человеческих останков, конечно, не христианское изобретение. В ритуальной практике сложно изобрести что-нибудь новое. Даже если, как большевики, вообще отрицать наличие нематериального бытия.
Другое дело — смысл, которым наполнена обрядовая форма. Он очень разнится. Нетленное тело бодхисаттвы показывает адепту буддизма, что человеческое сознание может преодолеть законы тленного вещества. Мумифицированный Владимир Ильич — символ бессмертия своих собственных идей. Христиане же поклоняются мощам, потому что верят: в этих костях — чаще всего именно костях, иногда частицах праха — присутствует Бог. Как? Своими энергиями, или, если использовать более привычный термин, Своей благодатью. Эта благодать проявляется в исцелениях, чудесах, но прежде всего в том, что люди, соприкасаясь с мощами, становятся лучше. Что, в общем-то, тоже чудо.
Без мощей святых невозможно совершение христианского Таинства. В древности последователи Иисуса служили Литургию на гробах мучеников. Теперь в любой церковный престол обязательно вкладывается частица мощей. Мертвые вместе с живыми участвуют в Литургии, гробовая черта не разделяет христианскую общину. Кроме того, мощи напоминают верующему о том моральном идеале, который явлен праведником. Святой подражал Иисусу Христу, а верующий подражает праведнику. Так осуществляется традиция.
Итак, богообщение, богослужение, этика… В IV веке к этой благородной триаде присоединилась… политика. Император Константин Великий де-юре легализовал христианство, де-факто сделал его частью государственной идеологии. С тех пор в христианских странах мощи — не только религиозные святыни, но и политические символы. В России к мощам Александра Невского это относится в большей степени, чем к чьим-либо иным святым останкам.

Солнце земли русской

Легенда рассказывает, что августовской ночью 1380 года во владимирском храме Рождества Богородицы молился некий пономарь. Внезапно собор озарился светом множества свечей, из алтаря вышли два старца и приблизились к месту погребения князя. «Господин Александр, — сказали старцы, — встань и поспеши на помощь своему родственнику, великому князю Дмитрию, которого одолевают иноплеменники». К ужасу пономаря, князь Александр действительно встал из могилы… В следующее мгновение видение исчезло. Наутро мощи святого были обретены нетленными, подняты на поверхность земли и положены в деревянную раку (она, кстати, была найдена археологами в сентябре 1997 года). С этого времени вокруг мощей формируется культ: совершаются службы, фиксируются многочисленные чудеса.
Звезда ордена Святого Александра Невского, соединенная со звездой ордена Святого Владимира II степени
У ученых, однако, есть все основания сомневаться, что почитание мощей великого князя Александра установилось уже в 1380 году. Из всех произведений Куликовского цикла Александр Невский упоминается только в позднем «Слове о Мамаевом побоище», причем не как святой, а как образцовый полководец. Образцовый, конечно, для Дмитрия Донского, который именуется «новым Александром».
Красивая легенда об обретении мощей изложена во «Владимирской редакции» жития, составленной в середине XVI века, то есть тоже очень поздно — спустя 170 лет после описываемых событий. Исторический «бэкграунд» предания таков. В 1547 году митрополит Макарий Московский убедил юного великого князя Ивана Васильевича принять царский венец. Этот же архипастырь проделал огромный труд по формированию идеологии царской власти. Частью этой новой идеологии должен был стать культ древних святых, в том числе Александра Невского. На Соборе 1547 года проходит процедура официальной канонизации благоверного князя. Пишутся первые иконы. Составляется служба, которая должна совершаться на могиле святого. Тем же временем датирована и новая редакция жития Александра Невского, в которой он называется «угодником Божиим, непобедимым воином, вторым Константином, новым Владимиром, крестившим Русскую землю» и «предивным чудотворцем». Перед нами тот архетип, на который должен ориентироваться правитель Московского государства. Логично, что именно такой святой выступает защитником Русской земли и после своей смерти, во время Куликовской битвы.
Как общерусский святой Александр Невский предстает уже в житийной традиции середины XV века, однако только при Иване Грозном он окончательно превращается в одного из «главных государственных праведников». В 1563 году составляется «Степенная книга», своего рода «единый учебник истории»; святому Александру отведена в ней одна из ключевых ролей. При Феодоре Иоанновиче архиепископ Вологодский и Великопермский Иона (Думин) пишет самое подробное житие Александра Невского, буквально переполненное чудесами — преимущественно исцелениями, — которые происходили возле мощей святого.

Не монах, но военачальник

Петр Первый — великий реформатор. Радикально реформировал он и культ Александра Невского. Дело не только в том, что он построил для него новый дом — Александро-Невскую лавру, ставшую одним из символических центров новой имперской столицы да и всей новой империи, вырастающей, назло надменным западным соседям, на дальнем востоке Европы. Петр Алексеевич — и это куда важнее — существенно упростил образ великого князя. Да, Александр Невский допетровской эпохи — прежде всего воин и политик. Но он еще и монах-молитвенник (о чем свидетельствуют литургические тексты и иконография), чудотворец и даже страстотерпец, если вспомнить о добровольном унижении, с которым связано путешествие в Золотую Орду. Александр Невский Петра Великого — это победитель шведов и немцев, умелый дипломат, жесткий, но справедливый администратор.
Впрочем, в начале своего царствования Петр выступал как продолжатель идейной линии своих предшественников. В 1695 году была изготовлена новая рака для мощей, которые были перенесены в нее спустя два года. Рака представляла собой деревянный ковчег, по бокам которого были сделаны пять медных позолоченных медальонов с надписями, рассказывающими о подвигах Александра Невского. Составители текстов прямо ссылаются на «Степенную книгу». И украшения раки тоже выполнены в духе описанной выше «московской идеологии». «„Поверх раки“ образ святого благоверного великого князя Александра Невского, — пишет дореволюционный историк Степан Рункевич, — венец и оплечье и поля обложены серебром, позолочены…» «При раке … плащаница большая — образ чудотворца Александра Невскаго, шита по камке лазоревой, над главою образ Святыя Троицы, венцы обнизаны жемчугом, опушка атлас зеленый; тропарь и кондак шита золотом и серебром, подложена тафтою красною».
Орден Александра Невского образца 1943 года
После перенесения мощей святого князя в Санкт-Петербург (это произошло в 1723–1724 годах) с раки были сняты серебряные венец и оплечье, а также плащаница с изображением князя и Святой Троицы. Образ святого Александра в монашеской одежде, который «подкреплялся под оклад», тоже был снят и заменен другим. На новой иконе, написанной знаменитым живописцем и гравером Иваном Адольским, Александр Невский представал уже в одежде княжеской. Сложно представить более красноречивое свидетельство трансформации культа. Остается добавить, что 26 июня 1724 года Священный Синод выпустил указ, повелевающий Александра Невского «в монашеской персоне никому отнюдь не писать… а писать тот святаго образ во одеждах великокняжеских».
В 1725 году году была составлена новая служба Александру Невскому и установлен праздник перенесения мощей. В синаксарии (толковании праздничной службы) недвусмысленно изложена логика Петра Великого, который «возжелал на вящшее граду украшений, в прославление же трудов и подвигов над Невою рекою прежде многих сот лет за отечество Российское со Свейским же народом воинствовавшего и преславную победу получившего… святого благоверного Александра… мощи… перенести». Про нетленность мощей и чудеса в синаксарии тоже говорится, но победа над шведами — для Петра куда важнее. Ведь и сама Александро-Невская лавра — памятник победителю «Свейского народа», а не монаху-молитвеннику.
В последующие годы культ великого князя развивался именно в рамках этой логики. На Дворцовой площади, в центре Санкт-Петербурга — города-гарнизона, в 1834 году была установлена посвященная Александру Невскому колонна. В честь святого освящали полковые церкви. Орден Александра Невского стал одной из главных наград Российской империи.
Но вернемся к мощам. Ненадолго изъятая Петром II служба Александру Невскому была в 1730 году возвращена в богослужебные книги. В 1750 году для мощей изготавливается серебряная рака, состоящая из саркофага с крышкой, большой пятиярусной пирамиды, двух пьедесталов с трофеями и двух подсвечников. В оформлении опять-таки доминировала милитаристская символика. На раке изображены воинские подвиги князя. И эпитафия, составленная Ломоносовым, подчеркивает именно эту грань личности святого: «Святый и храбрый князь здесь телом почивает,/Но духом от небес на град сей призирает/И на брега, где он противных побеждал/И где невидимо Петру споспешствовал./Являя дщерь его усердие святое,/Сему защитнику воздвигла раку в честь/От перваго сребра, что недро ей земное/Открыло, как на трон благоволила сесть». Речь идет о серебре, добытом на Колыванских рудниках в Сибири.
12 сентября 1743 года Елизавета Петровна повелела отмечать годовщину перенесения мощей крестным ходом, который совершался от Казанской церкви (она стояла почти на том же месте, где сейчас высится шедевр Воронихина) до Александро-Невской лавры и обратно. Эта традиция соблюдалась до самой революции и даже первые годы после нее. (Вновь крестный ход проделает этот путь только в нынешнем сентябре.)
В 1790 году мощи святого князя Александра были перенесены в только что построенный архитектором Иваном Старовым Свято-Троицкий собор, который с момента своего освящения был капитульным храмом ордена Александра Невского. В соборе мощи пребывали вплоть до 1922 года.

Благодаря большевикам

«Русь крещена, но не просвещена». Христианская доктрина в дореволюционной России — несмотря на всю институциональную мощь Православной Церкви — не была «достоянием народных масс». Прежде всего потому, что не обладала инструментом индоктринации населения — массовым церковным образованием. Плохо это или хорошо, но у Церкви не было возможности объяснить «простым верующим»: нетленность мощей не играет никакой роли в оценке святости святого. Мощи могут быть нетленными, а могут представлять собой горстку праха.
Невежеством народа умело воспользовались большевики. Мощи святого Александра пострадали во время кампании по изъятию церковных ценностей. Соответствующая губернская комиссия 12 мая 1922 года вскрыла раку с останками великого князя. В процедуре, сообразно постановлению Большого Президиума Петроградского Губисполкома, принимали участие «представители верующих, рабочих организаций, и красноармейских частей». Увиденное ими описывает репортер «Петроградской правды»: «На дне гроба лежит лиловый атласный покров, в изголовье новенькая подушка из оранжевого атласа, а посередине небольшая шкатулка из светлого дерева, как бы накануне от мастера. Открывают шкатулку, под крышкой оказывается застекленная рамка, затем вынимают оттуда кусок какой-то материи, затем истлевшие остатки от схимы великого князя, а на самом дне бурые истлевшие кости…» Комиссия изъяла серебряную раку и передала ее Государственному Эрмитажу. С тех пор этот шедевр XVIII века экспонируется в «Концертном зале» Зимнего дворца.
Плакат к фильму «Александр Невский» (режиссер С. Эйзенштейн). А. Бельский. 1938 год
Ковчег 1695 года, скорее всего, до музея не доехал и был превращен в лом. Сами мощи некоторое время покоились в алтаре Свято-Троицкого собора, однако в ноябре того же года были изъяты ОГПУ.
Нет никаких документов, позволяющих проследить судьбу мощей в XX веке. Какое-то время, видимо, они хранились в ленинградской «чрезвычайке», а затем оказались в Казанском соборе, где с 1932 года разместился Музей истории религии и атеизма. В конце 1980‑х годов сотрудник музея Сергей Павлов обнаружил кипарисовый ящичек с надписью на крышке «Останки святых мощей благоверного князя Александра Невского. Перенесены в сей ковчег 24 июля 1917 года». Благодаря его усилиям Церкви были переданы мощи не только святого Александра (3 июня 1989 года), но Зосимы, Савватия и Германа, Соловецких чудотворцев, а также Серафима Саровского.
В сталинскую эпоху фигура Александра Невского вновь становится частью государственной идеологии. Историки пишут монографии и статьи о победах великого князя. Константин Симонов сочиняет поэму о Ледовом побоище, а Эйзенштейн снимает кино, которое спровоцировало настоящую «александроневскоманию» в Советском Союзе 1938–1939 годов: хвалебные рецензии, очереди за билетами, дети, на улицах играющие в «Ледовое побоище». И не только дети: в новогоднюю ночь 1939 года маскарадный костюм Александра Невского был одним из самых популярных. Во время Великой Отечественной войны — начало этому положила речь Сталина на параде 7 ноября 1941 года — Александр Невский стал одним из героев пропаганды. В новом обличье в 1942 году возрождается орден Александра Невского. В Ленинграде Красную площадь перед Александро-Невской лаврой переименовывают в площадь Александра Невского.
Итак, в советское время (этот процесс начинается не позже 1933 года, когда Сталин начал проводить политику «русификации» государственной идеологии) образ великого князя «очищается» от «поповщины». Почитание его воинских и административных заслуг ничуть не мешает издеваться над монастырем его имени и его останками. В этом нет никакого противоречия: с точки зрения марксизма, религия — это неправильная, «иллюзорная» надстройка над базисом подлинных социально-экономических отношений. Революция уничтожает ложную надстройку и строит вместо нее настоящий патриотизм, настоящий культ исторических героев (а не каких-то там чудотворцев). Потом марксизм проиграл, а «светский» Александр Невский остался.
Есть в этом, однако, глубинная правда. Благодаря большевикам перестал существовать церковно-государственный культ Александра Невского, в котором военно-политические успехи князя всегда заслоняли его молитвенный подвиг. Теперь государственное и церковное почитание Александра Ярославича отделено друг от друга. И для православных людей он вновь стал тем, кем он был для владимирских монахов и для простых русских людей, которые искали исцеления у его мощей.
Тимур Щукин

«Александр Невский», фильм Сергея Эйзенштейна (1938)

«Алекса́ндр Не́вский» — советский художественный исторический фильм о древнерусском князе, одержавшем победу в битве с рыцарями Тевтонского ордена на Чудском озере 5 апреля 1242 года. Относится к плеяде классических советских исторических фильмов 30-х годов и считается одной из лучших работ Сергея Эйзенштейна. Музыку к фильму написал знаменитый композитор Сергей Прокофьев.